3,14

Я знаю тех, кто никогда не видел дальше пальцев ног
И кто зовет себя Пророк, Мессия, Дьявол или Бог.
Я также знаю, почему так модно есть, любить и спать.
Но вы не слушайте меня. Откуда мне все это знать?

Я вижу странную вражду забытых сказок и попсы
И как танцуют по ночам мартышки, клоуны и псы,
И кто в молчании застыл, раззявив бездну – черный рот.
Но вы не слушайте меня - я слеп к несчастью, словно крот.

Я слышу шепот пустоты, костей истлевших дробный стук
И вопли окон городских – я ненавижу этот звук!
Я слышу мертвые слова, что на стене рисует тень.
Но вы не слушайте меня - я так же глух, как старый пень.

Я осязаю стены, стол, прикосновение ветров,
И то, как холоден металл, и до чего уютен кров,
Как горяча бывает плоть, прекрасна мягкая кровать.
Но вы не слушайте меня - я не способен осязать.

Я чую запахи толпы, спешащей утром по делам
И благовоний сизый дым, к восторгу всех тибетских лам,
И аромат лихой беды, и вонь разбившихся зеркал.
Но вы не слушайте меня - мой нюх давным-давно пропал.

Еще я пробовал на вкус асфальт – дороги томный зов,
Дерьмо сверкающих небес и пот затравленных низов,
И горечь сладостных побед, и терпкий привкус слова «трус».
Но вы не слушайте меня - мне не понять, что значит вкус.

Я говорил с огнями трав, и с пылью в старом сундуке,
С пьянящим бархатом зари, с огнем искрящим вдалеке,
Тех убеждал, кто никогда не видел дальше пальцев ног.
Но вы не слушали меня. Да что вообще сказать я мог?

(с) Сергей Сабратов